Прот. Димитрий Полохов.
Одной из распространенных идей атеизма является тезис о мифологических корнях христианства. Сама религия, провозгласившая веру в Спасителя и Воскресшего из мертвых воплотившегося Бога, представляется в трудах авторов атеистического и скептического направления не оригинальной. Проповедь о Воскресшем из мертвых Иисусе Христе (1Кор.15:14, 17), по их мнению, есть всего лишь плагиат из древних мифов о воскресающих языческих божествах. Таким образом вера христиан носит синкретический характер.
Однако всякое утверждение, претендующее на научность, требует всесторонней проверки и объективного анализа. Сами идеи мифологической школы (напр., Р. Бультман) на которых основывались подобные предположения критиков христианства сейчас считаются устаревшими и не соответствующими критериям научной объективности [см., напр.: Эдвин Ямаучи. Пасха: миф, галлюцинация или история?].
В отличие от языческих мифов, Христос Евангелий рождается в конкретный исторический период – в правление «кесаря Августа» (Лк.2:1). История Его земной жизни, проповеди, смерти на Кресте и Воскресения из мертвых излагается из первых уст – от Его учеников — Апостолов. Сам исторический фон Евангелий, язык, обычаи и география точно соответствуют Палестине 1 века н.э.[1]
Все манипуляции на тему воскресения в дохристианских языческих культах связана с некой путаницей и соответствующей недобросовестной подачей материала критиками христианства. Поскольку под «воскресением» современные западные авторы склонны понимать совсем не то, о чем говорит Новый Завет. Это не просто жизнь после смерти, в данную концепцию верили античные авторы, но воскресение – это новая жизнь в теле, которая наступает за «жизнью после смерти». Как пишет Николас Томас Райт – это «полная отмена смерти»[2].
Анализ тех сведений, которые можно встретить в философских трактатах, литературе и мифах древнего мира которые говорят о посмертной участи людей и «божественных мужей», не дает нам оснований для любимой атеистами теории заимствований их христианством. Жизнь в физическом теле для язычника вовсе не была благом, поскольку от тела как «темницы» души желательно избавиться (см. Платон: Федон 64с; 67d; 106е). Как цитирует Гераклита критик христианства Цельс, материальное тело «следовало бы выбрасывать вон как худшее, чем навоз» (Contr. Celsum 5.14). (Райт Н. С. 61).
Никакие попытки найти указания о возвращении к жизни умерших у Платона (миф о Эре Государство 10.614d-621d), у Еврипида (миф об Алкестиде), ни история с Орфеем при ближайшем рассмотрении не может служить подтверждением веры в воскресение в язычестве[3].
С историями о «божественных мужах» в языческой литературе примерно такая же ситуация. Аполлоний Тианский, которого сами язычники пытались противопоставить Господу Иисусу Христу, хотя и был «бессмертным», но все-таки умер. Филострат говорит о том, что душа его (но не вместе с телом) была вознесена на небо (Жизнь Аполлония Тианского. Кн. 8.30-31). Истории с Аристеем, Клеомедом (исчезнувшим из ящика) и Гераклом якобы пропавшем с погребального костра вызывали недоверие и даже презрение у самих античных авторов. Об этом пишет Плутарх, возмущаясь самой идеей о необходимости земного тела в будущей жизни[4]. Согласно Лукиану тело Геракла все-таки сгорело: «он сбросил с себя все человеческое, полученное от матери, а его божественное начало, отделившееся в огне от всяких примесей, очищенным вознеслось к богам» (Гермотим 7).
Как замечает Норман Л. Гайслер, «ни в одном древнегреческом или древнеримском мифе не говорится о понимаемом буквально воплощении монотеистического Бога в человека (ср. Ин.1:1-3,14) через понимаемое буквально рождение от Девы (Мф.1:18-25), закончившемся Его смертью и телесным воскресением. Греки верили в реинкарнацию в другом смертном теле; новозаветные христиане верили в воскресение в том же самом физическом теле, ставшем бессмертным (ср. Лк.24:37). Греки были представителями политеизма, а не монотеизма, как новозаветные христиане»[5].
Скептики и атеисты пытаются найти аналогии христианскому воскресению мертвых в историях с умирающими и воскресающими божествами античного Ближнего Востока. Сюда же стоит отнести и культ Диониса. Но в основе этих культов лежало лишь ритуальное воспроизведение смерти и возрождения божества, сопровождавшееся обрядами, обеспечивающими плодородие. Ни о каком реальном возвращении к жизни на земле во всех этих культах Адониса, Аттиса, Изиды и Осириса, Деметры и Персефоны, Диониса, Таммуза и проч. речь не идет. В них циклически воспроизводилась смерть и воскресение божества в качестве метафоры, «которые указывали на цикл жизни зерна и урожай, на воспроизведение людей и способность рожать детей»[6].
Иногда, как в случае с Осирисом эти ритуалы включали в себя и погребальные обряды. Однако, как будет показано в следующей статье, «воскресение» Осириса означает не возвращение его к жизни в земном мире, а удаление в мир мертвых – Загробное Царство. Поэтому в научных комментариях к этому месту указывают, что «понятие «воскресение» в египетской религии не имеет ничего общего с понятием «воскресение» в христианстве: «воскресший» Осирис остался мертвецом».[7]
Если раньше принято было считать, под влиянием, например, работ Дж. Фрэзера, что раннее христианство испытало на себе воздействие восточных языческих культов, то в настоящее время подобное представление не пользуется в науке успехом. Опровержение основных положений этой теории – см.: McKenzie, Leon. Pagan Resurrection Myths and Resurrection of Jesus. Charlottesville, 1997. Более того, современные исследователи высказывают предположения совсем противоположного характера. Например, Jan Bremmer приводит искусную критику идей о воздействии культов воскресающие языческих божеств на веру христиан и говорит о том, что культы Аттиса и Митры сами несут на себе следы христианского влияния.[8]
В случае с воскресением Иисуса Христа христиане никогда не утверждали, что это событие ежегодно повторяется, как посев и сбор урожая. Их мировоззренческие идеи и верования принципиально отличались от представлений в языческих мифах и культах. Ритуальная практика ранней Церкви ничем не напоминает то, что известно о мистериальных действиях. Употреблении хлеба и вина за христианским богослужением и, как полагают в некоторых мистериях, принципиально различаются по символике и смыслу. Усматривать какое-то влияние в отношении употребления самых распространенных продуктов того времени все равно, что находить его в том, что люди вообще склонны есть и пить.
Более того, по словам Б. Мецгера, «во всех мистериях, где присутствует умирающее божество, это божество умирает не добровольно, а по принуждению, иногда в ожесточении и отчаянии, и никогда в любви»[9].
P.S. Находить в древней христианской живописи доказательства о влиянии воскресающих языческих божеств на веру христиан — значит расписываться в свой необразованности. Например, приведенная в статье ссылка на изображение Орфея в римских катакомбах, говорит лишь об аллегорических параллелях между персонажем мифов и Христом.
Митр. Иларион так объясняет этот сюжет: » В раннехристианской литературе (в частности, у Климента Александрийского) Орфей нередко выступал в качестве прообраза Христа: подобно тому как Орфей укрощал зверей игрой на лире, Христос покоряет людей через слово Евангелия. В то же время Орфей воспринимался как греческая параллель библейскому псалмопевцу Давиду » [Иларион (Алфеев), митр. Православие. Т.2. Раннехристианская живопись. Фрески римских катакомб].
Примечания:
[1] См., напр.: Райт Н.Т. Иисус и победа Бога. М.: ББИ, 2004. С. 65. Шубин Денис. Об авторстве четвертого Евангелия. См. также работы библеиста Э.П. Сандерса (E.P. Sanders) и мн. др.
[2] Райт Н.Т. Воскресение Сына Божьего. М.: ББИ, 2011. С. 98.
[3] Сюда же следует отнести мифологические истории о Замоксисе (Самоксисе), Тесее, Рампсините. См. Райт Н.Т. Воскресение Сына Божьего. С. 79-80.
[4] См.: Райт Н.Т. Воскресение Сына Божьего. С. 91.
[5] Гайслер Н.Л. Энциклопедия христианской апологетики. СПб., 2004. С. 576.
[6] См.: Райт Н.Т. Воскресение Сына Божьего. С. 95.
[7] См.: Мифы и легенды народов мира. Древний Египет / И.В. Рак; Месопотамия / А.И. Немировский, Л.С. Ильинская. – М.: Мир книги, Литература, 2007. С.93, 377.
[8] См.: Райт Н.Т. Воскресение Сына Божьего. С. 95, 96. Еще о влиянии христианства на мистерии писал проф. П. Страхов. Воскресение. Идея воскресения в дохристианском религиозно-философском сознании. М., 1916. — Репр. — Киев, 2002. С. 75.
[9] Мецгер Б. Новый Завет. Контекст, формирование, содержание. М.: ББИ, 2006. С. 266.